Речевое поведение

Термин, заимствованный из западной социолингвистики, связанный с бихевиористической теорией человеческого поведения (поведение является реакцией на внешние стимулы). Речевое поведение изучается с точки зрения процесса выборки языка или языкового варианта для построения социально корректного высказывания. Оно реализуется в конкретных видах или стратегиях, в зависимости от темы, обстановки, цели общения, ролевых отношений коммуникантов, их социального статуса и установки.

Словарь лингвистических терминов: Изд. 5-е, испр-е и дополн. - Назрань: Изд-во "Пилигрим" . Т.В. Жеребило . 2010 .

Смотреть что такое "речевое поведение" в других словарях:

РЕЧЕВОЕ ПОВЕДЕНИЕ - РЕЧЕВОЕ ПОВЕДЕНИЕ. Форма взаимодействия человека с окружающей средой, выраженная в речи. Обусловлена ситуацией, задачей, условиями общения, коммуникативными потребностями, национально культурной спецификой поведения участников общения. Говорящий… … Новый словарь методических терминов и понятий (теория и практика обучения языкам)

Речевое поведение - Изучается социолингвистикой с точки зрения процесса выбора языка либо языкового варианта для построения социально корректного высказывания. Речевое поведение реализуется в конкретных видах или стратегиях (в зависимости от темы, обстановки, цели … Словарь социолингвистических терминов

Речевое поведение - Термин, заимствованный из западной социолингвистики, связанный с бихевиористической теорией человеческого поведения (поведение является реакцией на внешние стимулы). Речевое поведение изучается с точки зрения процесса выборки языка или… … Общее языкознание. Социолингвистика: Словарь-справочник

Словарь лингвистических терминов Т.В. Жеребило

речевое поведение говорящих - 1) гармоничное, характеризующееся согласованностью коммуникативных намерений; 2) нейтральное; 3) полемичное при различии точек зрения на обсуждаемую в диалоге проблему; 4) конфликтное … Синтаксис: Словарь-справочник

Речевое поведение билингва - – см. смешанная речь, внутренняя речь билингва, диглоссия, билингвальная шизофрения, переключение с языка на язык, разграничение функций языков … Языковые контакты: краткий словарь

Напускное речевое поведение - – принятие на себя временно другой роли, хотя субъект в целом относится к другому типу людей. Из желания понравиться определенного рода присутствующим (мат в компании подростков, речь в коммунистическом духе на собраниях, хотя говоривший занимал… … Энциклопедический словарь по психологии и педагогике

напускное речевое поведение - принятие на себя временно другой роли, хотя субъект в целом относится к другому типу людей. Из желания понравиться определенного рода присутствующим (мат в компании подростков, речь в коммунистическом духе на собраниях, хотя говоривший занимал … Культура речевого общения: Этика. Прагматика. Психология

Реферат

На тему: «Тактики речевого поведения»

Два жизненных проявления человека — деятельность и поведение — различаются тем, что в деятельности поступки определяются сознательными целями и мотивами, а поведение нередко глубоко в подсознание. В соответствии с этим специалисты по теории речевой деятельности, психолингвисты, определяют речевую деятельность как мотивированное, определяемое целями сознательное речевое проявление, а речевое поведение — как лишенное осознанной мотивировки автоматизированное, стереотипное речевое проявление (в силу типичной прикрепленности такого проявления к типичной, часто повторяющейся ситуации общения).

Речевое поведение человека - сложное явление, оно связано с особенностями его воспитания, местом рождения и обучения, со средой, в которой он привычно общается, со всеми свойственными ему как личности и как представителю социальной группы, а также и национальной общности особенностями.

Анализ особенностей речевого общения в социальном взаимодействии связан с различением следующих уровней социальной коммуникации:

общение людей как представителей тех или иных групп (национальных, возрастных, профессиональных, статусных и т.д.). При этом определяющим фактором речевого поведения двух или нескольких человек является их групповая принадлежность или ролевая позиция (например, руководитель — подчиненный, консультант — клиент, преподаватель — студент и т.д.);

передача информации множеству лиц: прямая в случае публичной речи или опосредованная в случае средств массовой информации.

1. Особенности речевого поведения

Речевое поведение людей в социально ориентированном общении имеет ряд особенностей.

Прежде всего следует отметить, что в социальном взаимодействии отчетливо выражен обслуживающий характер речевой деятельности; здесь речь всегда подчинена внеречевой цели, направлена на организацию совместной деятельности людей. Эта особенность предопределяет значительно более строгую (в сравнении с межличностным взаимодействием) регламентацию речевого поведения. Хотя нормы речевого поведения относятся к сфере молчаливых соглашений между членами общества, именно в сфере социально ориентированного общения их соблюдение сопровождается значительно более строгим контролем.

В прагматическом изучении языка сформулирован ряд конкретных правил, выполнение которых позволяет людям действовать совместно. Исходными условиями являются:

наличие у участников взаимодействия хотя бы кратковременной ближайшей общей цели. Даже если их конечные цели отличаются или противоречат друг другу, всегда должна быть общая цель на период их взаимодействия;

ожидание, что взаимодействие будет продолжаться до тех пор, пока оба участника не решат его прекратить (мы не отходим от собеседника, не говоря ни слова, и не начинаем ни с того ни с сего заниматься чем-то другим). Описанные условия получили название «принцип кооперации», т.е. требование к собеседникам действовать таким образом, который соответствовал бы принятой цели и направлению разговора.

Отметим основные правила речевой коммуникации, обусловленные этим принципом:

1) высказывание должно содержать ровно столько информации, сколько требуется для выполнения текущих целей общения; излишняя информация иногда вводит в заблуждение, вызывая не относящиеся к делу вопросы и соображения, слушающий может быть сбит с толку из-за того, что предположил наличие какой-то особой цели, особого смысла в передаче этой лишней информации;

2) высказывание должно по возможности быть правдивым; старайтесь не говорить того, что считаете ложным; не говорите того, для чего у вас нет достаточных оснований;

3) высказывание должно быть релевантным, т.е. соответствовать предмету разговора: старайтесь не отклоняться от темы;

4) высказывание должно быть ясным: избегайте непонятных выражений, избегайте неоднозначности; избегайте ненужного многословия.

Реальная речь грешит отступлениями или нарушениями тех или иных правил коммуникации: люди бывают многословны, не всегда говорят то, что думают, их речь бывает отрывочной, неясной. Однако если при этом нарушение не касается базового принципа кооперации, взаимодействие продолжается и достигается тот или иной уровень взаимопонимания. В противном случае отступление от правил может обернуться разрушением коммуникации и деградацией речи.

Наряду с принципом кооперации важное значение для регулирования социальных взаимодействий имеет принцип вежливости. Последний всецело принадлежит речевому этикету (о котором речь пойдет дальше). Отметим, что такие ключевые максимы принципа вежливости, как тактичность, великодушие, одобрение, скромность, согласие, благожелательность, выраженные (или не выраженные) в речи, самым непосредственным образом определяют характер социальных взаимоотношений.

Отчетливо осознаваемая отправителем сообщения цель требует продуманной формы сообщения и прогнозируемой реакции аудитории.

Отличительная особенность речевой коммуникации в социальном взаимодействии связана с достаточно определенными ожиданиями со стороны получателей сообщения. Причем эти ожидания обусловлены более или менее устойчивыми ролевыми стереотипами, существующими в представлении адресатов, а именно: как должен говорить представитель той или иной социальной группы, какая речь вызывает или не вызывает доверие, владеет или не владеет выступающий темой и т.п. Чем более официальной является речевая ситуация, тем более формализованы ожидания слушателей.

Естественным следствием описанных особенностей становится своеобразная обезличенность речи в социальном взаимодействии, когда участники речевого общения говорят как бы не от себя, не от своего имени, а «от имени группы», т.е. так, как принято говорить в группе, представителями которой в данной ситуации они себя ощущают.

В социальном взаимодействии особое значение приобретают применяемые собеседниками речевые стратегии и тактики.

Под стратегией речевого общения понимают процесс построения коммуникации, направленной на достижение долговременных результатов. Стратегия включает в себя планирование речевого взаимодействия в зависимости от конкретных условий общения и личностей коммуникаторов, а также реализацию этого плана, т.е. линию беседы. Целью стратегии может являться завоевание авторитета, воздействие на мировоззрение, призыв к поступку, сотрудничеству или воздержанию от какого-либо действия.

Тактика речевого общения понимается как совокупность приемов ведения беседы и линия поведения на определенном этапе в рамках отдельного разговора. Она включает конкретные приемы привлечения внимания, установления и поддержания контакта с партнером и воздействия на него, убеждение или переубеждение адресата, приведение его в определенное эмоциональное состояние и т.д.

Тактика может меняться в зависимости от условий общения, полученных сведений, чувств и эмоций. Один и тот же человек при различных обстоятельствах стремится реализовать различные цели или стратегические линии. Смена тактик в разговоре — мыслительная операция, хотя может совершаться и интуитивно. Собирая и осмысливая тактические приемы, можно научить применять их сознательно и мастерски.

Чтобы управлять течением беседы, необходимо заранее продумывать общую картину и возможные варианты развития разговора, научиться распознавать ключевые точки, в которых возможна смена темы, стремиться вычленить применяемые собеседником приемы речевого воздействия, оценить его стратегию и тактику, вырабатывать пути гибкого реагирования - подыгрывания или оказания противодействия. Плохо, когда говорящий имеет в запасе только один вариант разговора, а его речь построена жестко.

2.Значение культуры речи в воспитании

Рассматривая речь в социальном взаимодействии, отметим ее решающее значение в процессе обучения и воспитания детей. В большой мере с помощью речи ребенок адаптируется к культуре своей среды. Слово учит необходимым для его жизни действиям. Слово в форме похвалы, наказания, ласки регулирует его субъективное состояние. Основная масса обучающих воздействий поступает к учащимся в словесной форме. Речевое развитие ребенка рассматривается как фактор его готовности к школе. Речевое общение в условиях начального обучения имеет свои особенности, о чем свидетельствует специфичность речи преподавателей и воспитателей в начальных классах школы и дошкольных учреждениях.

Швейцарский психолог Ж. Пиаже, автор классической работы по функционированию языка в детском возрасте, пришел к выводу, что язык имеет две различных функции и два типа речевого существования — эгоцентрическую и социализированную речь.

Эгоцентрическая речь, по Пиаже, представляет собой образец бедного кодирования. Хотя ребенок говорит, не переставая со своими соседями, он редко ставит себя на их место. Его разговор преимущественно просто размышления вслух. Поэтому в его языке отсутствуют оттенки значений в вещах и игнорируется точка зрения, с которой они рассматриваются, при этом всегда имеют место утверждения, а не объяснения. Ребенок едва ли даже задает себе вопрос, понимают ли его; для него это не важно, поскольку он не думает о других, когда говорит. Согласно Пиаже, у ребенка в возрасте до 7 — 8 лет эгоцентрический язык составят почти половину объема его речи.

Социализированная речь предполагает приспособление информации к слушателю и в определенном смысле приспособление к его позиции. Взрослые думают социально, даже находясь в одиночестве, дети думают эгоцентрично, даже в обществе с другими.

Если принять эти выводы безоговорочно, то следует ожидать, что все взрослые обладают совершенными способностями к социальному кодированию. Однако ясно, что это не так. Одна из причин различия в речевом поведении взрослых связана с той социальной средой, которая формирует различные способы коммуникации, или различные стили лингвистического кодирования. В психологических исследованиях речи выделяют два кода — ограничительный (или рестриктивный) и разработанный.

Ограничительный код может являться следствием общинной культуры либо определяться профессиональной и групповой принадлежностью человека (например, невысоким уровнем образования). В нем подчеркивается скорее «мы», чем «я», господствуют значения, связанные с местом, данным контекстом, а не абстрактные понятия. Говорящий полагает, что слушатель знает, о чем идет речь. Поэтому сообщение по своей структуре простое и сравнительно краткое, используется очень ограниченный словарный запас, в нем минимизировано вербальное знание индивидуального опыта.

Разработанный код персонально ориентирован, в нем подчеркивается индивидуальный, а не групповой опыт. Говорящий не отождествляет с собой слушающего, поэтому первым разрабатывает значения, с целью сделать их понятными для слушающего. Здесь требуются более дифференцированный словарь, аналитический и абстрактный стиль речи. Этот лингвистический код доступен хорошо образованным людям, преимущество которых в речевом общении проявляется и в том, что они могут использовать оба кода в отличие от описанной выше группы.

Таким образом, кодирование сообщений является формой социального обучения, частью процесса социализации, следовательно, каждый человек в определенной степени может улучшить свое социальное кодирование. Эта идея получила яркое художественное решение в пьесе Б. Шоу «Пигмалион», героиня которой Элиза Дуллитл меняет свое социальное положение благодаря изменению, в первую очередь, своего речевого поведения.

1. Речь как средство утверждения социального статуса

Как мы уже подчеркивали, в социально ориентированном общении социальные роли говорящих и слушающих выступают важнейшим фактором речевого поведения. Вместе с тем существует следующая функциональная зависимость: не только ролевая ситуация задает характер речевого поведения ее участников, но и выбранные языковые средства конструируют, подтверждают социальную ситуацию. Язык, безусловно, является одним из инструментов утверждения социального статуса участников общения. Рассмотрим этот вопрос подробнее.

Для адекватного понимания речевого сообщения участники коммуникации различными способами обозначают социальные отношения, в структуре которых предполагается развернуть общение. Кроме прямых представлений, когда называются наиболее значимые для общения социальные роли собеседников, существуют косвенные — социально-символические средства демонстрации социального статуса и ролевых репертуаров общающихся.

К числу таких вербально-символических средств можно отнести выбор формы обращения. Форма обращения может выявлять социальную иерархию, а при равенстве социальных статусов выражать личное отношение к партнеру. При этом могут использоваться специальные слова, указывающие на титул лица, к которому обращаются, например «ваше высочество», «ваше благородие», «сэр».

Меняя формы обращения, можно подчеркнуть формальность или неформальность отношений. Сравним обращения: «дамы и господа», «товарищи», «друзья», «эй ты, голубчик», «милейший». Сходную функцию могут выполнять и выбранные формы приветствий или прощаний, например «Здравствуйте», «Здорово, ребята», «Приветствую вас», «Салют», «Пока», «Всего хорошего» и т.д.

В русском языке гражданский статус человека четко обозначается обращением, например «Иван Иванович», «товарищ Иванов», «гражданин Иванов». Последнее обращение подразумевает, что человек потерял или может потерять свой статус свободного гражданина страны.

Примером определенной оценки партнера могут служить следующие высказывания: «...А задавались ли вы вопросом; почему это так?»; «Вопрос вам понятен?»; «Хорошо. Если вам легче с этого начать, начните с этого. Потому что в целом я хотел бы, чтобы вы назвали...».

Приемом использования речи для повышения своего социального статуса могут быть различные обозначения для описания социальной роли или профессиональных функций. Так, часто самоуважение людей возрастает в зависимости от выбора названия их роли: «помощник директора» вместо «билетер» или «работник санитарной службы» вместо «мусорщик» и т.п.

К вербальным социально-символическим средствам также относится намеренная имитация произношения определенной группы, принадлежность к которой демонстрируется. Замечено, что мы «приспосабливаем» наш язык, произношение к языку партнера в том случае, если он нам нравится. Так, родители часто подстраивают свой язык под «детскую речь» при разговоре с малышом. С другой стороны, когда мы хотим отделаться от другого человека или группы, мы можем подчеркнуть различия в нашей речи. Например, французские канадцы предпочитают, чтобы их политические деятели произносили публичные речи на английском языке с сильным французским акцентом, даже если они способны говорить на безупречном английском.

Наконец, выбор стиля произношения также относится к числу вербальных социально-символических средств. Выделяют: высокий (подчеркнуто правильное употребление слов и построение предложений, воспринимается как официальный, более формальный, дистанцированный) и низкий (разговорная речь, насыщенная жаргонными словами, с использованием сленга, воспринимается как неформальный, дружеский); влиятельный и невлиятельный стили.

Говорящие, применяя определенные вербальные приемы, могут способствовать формированию собственного образа в глазах других, например, казаться более уверенными, более влиятельными, следовательно, более контролирующими ситуацию. Те, кто говорит влиятельно, используют следующие формы построения высказывания: «Давайте пообедаем сегодня вечером» вместо «Я думаю, мы могли бы пообедать сегодня вечером», т.е. сама структура предложения как бы направляет действие.

Исследователи в области коммуникации выделяют несколько так называемых невлиятельных форм сообщений:

1) уклончивые фразы, отражающие субъективность: «Я думаю», « Я предполагаю» и т.п.;

2) нерешительность, лингвистическое «заикание» (использование разъединяющих междометий типа «э», «гм», «вы знаете», «ну»): «Гм, могли бы вы уделить минутку вашего времени?»; «Ну, мы могли бы попытаться»; «Я хочу — э-, если вы можете, предложить...»

3) вежливые формы — «Простите...»; «Извините...»; «Будьте любезны»;

4) использование вопросов-концовок: «Мы уже можем начать, как вы считаете?»; «Здесь жарко, правда?»;

5) интенсивные слова: «великолепно», «замечательно», «удивительно», «очень».

Смена стиля обращения, в частности использование формы «ты»/«вы» — обращений, сама по себе может быть приемом, направленным на «повышение» или «понижение» статуса. «Ты» - форма, как правило, ассоциируется с неформальными, дружескими отношениями, а «вы»-форма — с формальными и эмоционально дистанцированными. Переход от «ты» к «вы» является стратегией дистанцирования, которая демонстрирует неодобрение, отчуждение, неприятие, враждебность. Обратное переключение, напротив, является стратегией принятия, которая означает расположение, желание меньшей формальности и большего дружелюбия.

1. Закономерности речевого поведения в массовой коммуникации

Обращение к большой аудитории, публичное выступление — еще один уровень социально ориентированного общения. Отметим наиболее общие закономерности речевой коммуникации данного уровня.

Выступление перед публикой обязывает адресанта учитывать особенности языкового сознания как общества в целом, так и конкретных социальных групп. Найти общий язык с массовым адресатом — значит проявить готовность к использованию стандарта, выработанного в конкретной речевой сфере (скажем, научной или официально-деловой).

Но чем неукоснительнее используется стандарт, тем больше нивелируется «единичный» и «уникальный» облик адресанта, тем в большей степени он должен соответствовать коллективным или коллективно-групповым обязательствам языкового употребления. Можно утверждать, что чем выше вероятность несовпадения социально-культурного опыта участников общения в больших и сложных по составу коллективах, тем сильнее необходимость типизировать варианты речевого поведения. Замечено, что для публицистической речи характерно чередование экспрессии (эмоционально окрашенной лексики) и стандарта, постоянное превращение экспрессии в стандарт. Например, такие выражения, как холодная война, гонка вооружений, новое мышление, застой, перестройка, будучи метафорами, почти сразу же превратились в общественно-политические стандартно употребляемые термины.

Таким образом, для речевого поведения в различных сферах общения основное значение имеет речевое оформление социально-ролевого статуса участников коммуникации, достаточно жесткий контроль за содержанием и формой посылаемых речевых сообщений, снижение личностного начала в речевом поведении. В социально ориентированном общении в силу тех или иных условий дистанция между партнерами увеличивается. Является ли это следствием пространственной или временной разобщенности, играет роль различие социального положения или неравноправие собеседников обусловлено ситуационно — так или иначе, но взаимодействие, контакт между участниками коммуникации осложняется. Это отражается в речи, которая демонстрирует несравненно большую отстраненность от субъекта речи и ее адресата, чем речь в межличностном взаимодействии .

КОММУНИКАТИВНЫЕ СТРАТЕГИИ И ТАКТИКИ РЕЧЕВОГО ПОВЕДЕНИЯ В КОНФЛИКТНОЙ СИТУАЦИИ ОБЩЕНИЯ

В настоящей работе рассматривается ряд вопросов, которые принадлежат области нескольких филологических дисциплин (теории коммуникации, психолингвистики, социолингвистики, лингвистики текста, теории речевых актов и др.). Мы рассматриваем конфликтную ситуацию общения и особенности речевого взаимодействия коммуникантов в ней.

На самых ранних стадиях анализа коммуникативных ситуаций, как правило, вводилось разграничение между (1) стандартными коммуникативными ситуациями, условия которых обеспечивают достижение искомых коммуникативных и практических целей, и (2) в разной степени аномальными коммуникативными ситуациями, затрудняющими или делающими невозможной реализацию намерений коммуникантов. Частным случаем явлений второго типа можно считать конфликтные ситуации, опыт исследования которых представлен в данной работе.

Актуальность предлагаемого исследования обусловлена недостаточной разработанностью в современной лингвистике проблем дифференциации и типологизации нестандартных (аномальных) явлений языковой действительности, а также проблем связанных с выявлением особенностей речевого поведения коммуникантов в нестандартных ситуациях общения.

Исследованием аномальных коммуникативных ситуаций занимались многие отечественные и зарубежные лингвисты (Б.Ю. Городецкий, Н.Д. Арутюнова, Е.В. Падучева, В.З. Демьянков, А.А. Романов, И.М. Кобозева, Л.П. Семененко, Е.М. Мартынова, Дж. Остин, Дж. Серль, Т. ван Дейк, Дж. Лич, Х.П. Грайс и др.). Что касается феномена коммуникативного конфликта и конфликтной ситуации общения, то нам встретилось несколько работ лингвистов, посвященных исследованию лишь некоторых аспектов этого материала (Н.К. Кънева, И.Н. Горелов, К.Ф. Седов, Б.С. Кардинский, и др.), значительное же количество работ принадлежит социологам и психологам (Н.В. Гришина, У. Мастенбрук, Э. Берн, В.Ю. Питюков, Л.Н. Цой и др.).

Конфликтная ситуация – это результат особого типа общения, особого речевого поведения коммуникантов. Под конфликтной ситуацией мы понимаем ситуацию, в которой происходит коммуникативный конфликт - столкновение двух сторон (участников конфликта) по поводу несоответствия целей, интересов, взглядов, в результате которого одна из сторон сознательно, либо бессознательно, действует в ущерб другой (вербально или невербально), а вторая сторона, осознавая, что указанные действия направлены против ее интересов/целей, предпринимает ответные действия. В данной работе явление коммуникативного конфликта рассматривается относительно условий складывающейся конфликтной ситуации (личностных особенностей партнеров по коммуникации, обстоятельств общения, коммуникативных целей собеседников и т.д.), т.е. относительно компонентов, составляющих структуру акта коммуникации, а также относительно взаимосвязи между смежными аномальными явлениями (коммуникативная неудача и коммуникативный дискомфорт).

Мы понимаем речевую коммуникацию как некий стратегический процесс, основанием для которого является выбор определенных языковых ресурсов. Стратегии и тактики речевого поведения определяются как план речевых действий, согласно которому участники общения реализовывают свои коммуникативные и практические цели и задачи.

Естественное диалогическое общение, реализованное с учетом личностных и социокультурных аспектов нестандартного коммуникативного процесса явилось объектом исследования .

Предметом исследования служат факторы возникновения и характер протекания конфликтных ситуаций в процессе речевого взаимодействия, а также стратегические линии речевого поведения, направленные на нейтрализацию, либо поддержание коммуникативного конфликта.

Фрагменты диалогических текстов на русском языке (объем выборки около 2000), извлеченные из произведений художественной прозы и драматургии писателей 20 века, послужили материалом исследования .

Цель исследования - выявить особенности стратегических и тактических линий речевого поведения участников в конфликтной ситуации взаимодействия, а также определить языковые средства их реализации.

Данная цель не может быть достигнута без решения следующих задач :

· дать общую характеристику конфликтной ситуации общения и выявить ее основные структурные компоненты;

· определить место явления коммуникативного конфликта в ряду смежных аномальных явлений естественноязыковой коммуникации;

· выявить основные причины возникновения конфликтных ситуаций;

· обосновать критерии выделения стратегических и тактических линий поведения коммуникантов в конфликтной ситуации общения;

· выделить языковые средства, служащие показателями тактик, используемых коммуникантами в конфликтной ситуации общения.

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые предпринята попытка наиболее полного изучения природы явления коммуникативного конфликта в конфликтной ситуации общения, описаны основные условия, приводящие к появлению коммуникативного конфликта в процессе диалогического взаимодействия, а также систематизированно представлены основные коммуникативные стратегии и тактики речевого поведения и основные языковые средства, служащие их показателями.

Теоретическая значимость работы заключается в том,чтоматериалы диссертации могут быть использованы в качестве основы для дальнейшего изучения проблематики аномальных явлений языковой коммуникации в рамках лингвистической прагматики, социолингвистики и психолингвистики. В частности, работа содержит теоретические предпосылки для дальнейшего исследования возможных последствий конфликтных ситуаций, описания регулятивных средств, направленных на устранение причины конфликта и нормализацию коммуникативных отношений, т.е. на достижение коммуникативных и практических целей участников общения.

Практическая значимость исследования состоит в том, что его результатымогутсоставить основу построения алгоритмических моделей аномальных коммуникативных ситуаций, а также использоваться при разработке практических рекомендаций по выбору оптимальных стратегий и тактик речевого поведения в конфликтных коммуникативных ситуациях в рамках конкретных сфер дискурса (делового, бытового, политического, производственного, научного и т.д.), при подготовке учебных пособий и лекционных курсов по лингвистической прагматике, психолингвистике и другим филологическим дисциплинам.

Методы исследования. В исследовании используются методы моделирования, контекстуального и ситуативного анализа, таксономического описания, а также элементы метода количественного анализа.

Основные положения диссертации прошли апробацию в виде докладов и сообщений на Всероссийской научной конференции «Языки и картина мира» (Тула, Тульский государственный университет, 2002г.), обсуждались на межкафедральном лингвистическом семинаре и на заседаниях кафедр английской филологии и профильного обучения иностранным языкам в Орловском государственном университете (2001-2003гг.).

Исходные теоретические позиции и результаты проведенного исследования отражены в пяти публикациях.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка и списка используемой литературы.

Во введении содержится обоснование актуальности, научной новизны, теоретической и практической значимости исследования, формулируются его цель и задачи, определяются методы, объект и предмет диссертационного исследования.

В первой главе рассматриваются факторы возникновения и характер протекания конфликтных ситуаций в процессе речевой интеракции. При этом определяются базовые понятия исследования, а также представлена возможность типологии конфликтных ситуаций, основанная на структурных характеристиках конфликтной ситуации.

Во второй главе определяются основные составляющие коммуникативного поведения – стратегии и тактики, применяемые коммуникантами в конфликтной ситуации общения, а также представляется типология основных коммуникативных стратегий участников конфликтной ситуации общения.

В третьей главе описываются основные лексико-семантические и синтактико-семантические языковые индикаторы коммуникативных тактик и стратегий в конфликтной ситуации общения.

В заключении подводится общий итог исследования, определяются сферы возможного применения полученных результатов и перспективы дальнейшей разработки данной проблематики.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Первая глава диссертации «Конфликтные ситуации в диалоге: характер протекания и факторы возникновения» посвящена характеристике конфликтной ситуации общения и определению феномена коммуникативного конфликта.

Мы исходим из того, что успешная ситуация общения развивается по благоприятному для всех участников диалогическому сценарию при соблюдении ими всех правил кооперативного взаимодействия, что позволяет коммуникантам реализовать свои коммуникативные намерения и ожидания в полном объеме. Если же коммуникант выбирает ошибочную или конфронтационную стратегическую или тактическую линию поведения, нарушая при этом принципы коммуникации, кооперативное взаимодействие может перейти в некооперативное, т.е. может иметь место нестандартная (аномальная) коммуникативная ситуация.

При рассмотрении аномальных явлений естественноязыковой коммуникации различаются изучаемое нами явление коммуникативного конфликта в конфликтной ситуации общения, а также явления коммуникативного дискомфорта и коммуникативной неудачи, имеющие собственную природу и форму проявления. Мы полагаем, что коммуникативный конфликт является самым «психологичным» из трех рассматриваемых явлений, т.к. представляет собой речевое столкновение, часто основанное на агрессии и связанное с острыми эмоциональными переживаниями.

Постепенное накопление признаков коммуникативного конфликта в стандартной коммуникативной ситуации преобразует ее в конфликтную ситуацию общения, которая обладает определенными (структурными и динамическими) характеристиками.

Динамика развития конфликтной ситуации общения может быть представлена следующим образом: предконфликт → конфликт → постконфликт, где предконфликт определяется как процесс формирования конфликтной ситуации – накопление и обострение противоречий в межличностных отношениях в силу появившегося расхождения интересов, целей и ценностей коммуникантов.

Собственно конфликт – столкновение целей, интересов и мнений о приемлемости той или иной стратегической линии поведения в развитии диалога. Для этой стадии конфликтной ситуации характерны обвинения, претензии, требования, стрессы, накал эмоций.

Постконфликт – это стадия разрешения противоречий, которая может иметь два пути развития: конструктивный и деструктивный.

В нашей работе конкретные случаи конфликтных ситуаций рассматриваются всякий раз в несколько редуцированном виде – в соответствии с данным этапом развития конфликтного взаимодействия.

Что касается структурных характеристик конфликтной ситуации общения, то, опираясь на схему коммуникативного акта, предложенную Б.Ю. Городецким, мы рассматриваем следующие компоненты:

1) коммуниканты;

2) коммуникативный текст (речевые действия коммуникантов);

3) процессы вербализации и понимания;

4) условия общения;

5) коммуникативные и практические цели;

6) результат общения.

Следует отметить, что основными структурными компонентами конфликтной ситуации, которые определяют содержание процесса конфликта является конфликтное взаимодействие, т.е. речевые действия коммуникантов и результат, поскольку «образ желательного результата» конфликта становится регулятором конкретных действий коммуникантов.

Исходя из основных структурных компонентов, мы посчитали возможным выделить некоторые типы конфликтных ситуаций:

· по коммуникативной направленности – горизонтальные (коммуниканты находятся на одном социальном уровне – конфликт равный против равного) и вертикальные (коммуниканты по своему социальному статусу находятся на разных уровнях – конфликт высший против низшего и низший против высшего);

· по сфере проявления – формальные и неформальные;

· по преднамеренности действий – преднамеренные и непреднамеренные;

· по результату – конструктивные и деструктивные.

Речевое поведение коммуникантов (их стратегии и тактики) варьируется в зависимости от типа конфликтной ситуации общения.

Рассматривая основные причины возникновения конфликтной ситуации, мы по аналогии с предложенной Л.П. Семененко типологизацией явлений коммуникативного дискомфорта по признаку компонента ситуации, обусловливающего коммуникативный дискомфорт, предположили, что основной причиной возникновения конфликтных ситуаций может являться каждый из ее основных компонентов.

Итак, мы определяем следующие общие причины возникновения коммуникативного конфликта:

1) несовместимость личностных особенностей коммуникантов;

2) несогласованность действий коммуникантов (нарушение хода речевой интеракции и принципов общения);

3) нарушение процессов вербализации и понимания;

4) негативные обстоятельства общения;

5) несоответствие коммуникативных и практических целей.

В определенной степени ситуация коммуникативного конфликта в повседневной речи является естественной, поскольку коммуникативная ситуация потенциально конфликтна уже в силу того, что коммуниканты обладают разными личностными качествами и индивидуальными представлениями о мире, что изначально предполагает некоторый когнитивный диссонанс, способствующий развитию конфликта. Например:

(1) Мара поставила туда столик, на столик швейную машинку «Зингер», вдоль стены гладильную доску. И вперёд… Этот путь ей был знаком и мил. Шила только тем, кто ей нравился внешне и внутренне. Кидалась в дружбу, приближала вплотную, так что листка бумаги не просунуть, а потом так же в одночасье отшивала, ссорилась. У неё была потребность в конфликте. Бесовское начало так и хлестало в ней. Всё-таки она была прописана в аду (Токарева).

В других случаях природные особенности характера коммуниканта, наоборот, препятствуют возникновению конфликтов, как, например, в (2):

(2) Вахлаков никогда и ни с кем не ссорился. Острым углам он предпочитал овал. В его характере по законам диалектики совмещались противоположности: любил свою жену и других красивых женщин, был талантлив в общении с людьми и бездарен наедине с собой, то есть в своем творчестве. (Токарева).

Во второй главе диссертации «Основные стратегические и тактические линии речевого поведения коммуникантов в конфликтной ситуации общения» определяются основные составляющие речевого поведения – коммуникативные стратегии и тактики, применяемые коммуникантами в конфликтной ситуации общения, а также представлена типология основных коммуникативных стратегий участников конфликтной ситуации.

Достижение целей коммуникантов в конфликте может обеспечиваться использованием разных стратегий. При этом коммуникативная стратегия понимается как особый коммуникативный план поведения говорящих (их речевые и неречевые действия), который ориентирован на достижение определенных коммуникативных и практических целей (на фоне определенных психологических установок).

Выбор стратегии речевого поведения осуществляется под влиянием психологической установки, которая включает когнитивные, мотивационные и моральные аспекты. Мы выделяем установку против партнера по коммуникации, на игнорирование партнера или на партнера по коммуникации.

Реализация плана общения допускает различные способы его осуществления. Они могут комбинироваться в зависимости от ситуации, или же один из них используется как основной, а другие применяются по мере необходимости. Выбор этих способов и средств (или тактик) определяется стратегическим замыслом.

На основе анализа эмпирических данных, а также с учетом опыта лингвистов, психологов и социологов по представлению возможных стратегий поведения коммуникантов в конфликтной ситуации общения, мы посчитали возможным разграничить три основные стратегические линии речевого поведения и некоторые их разновидности.

Рис. 1

Коммуникативные стратегии в конфликтной ситуации

Конфронтационная нейтральная кооперативная

агрессия активно- пассивно- уступчивость

нейтральная нейтральная

манипуляция компромисс

Коммуникативные стратегии, избираемые участниками конфликтной ситуации, различаются в зависимости от их ориентации на достижение своих собственных коммуникативных целей и/или ориентации на цели партнера.

Конфронтационная стратегия поведения демонстрирует установку против партнера по коммуникации. Данная стратегия по своей направленности ориентирована на то, чтобы, действуя активно и самостоятельно, добиваться собственных целей/интересов, не обращая внимания на цели/интересы партнера/партнеров, участвующих в конфликте. Конфронтационная стратегия представлена двумя разновидностями: агрессия и манипуляция.

Агрессия – демонстрация партнеру отрицательно заряженного эмоционального отношения. Это могут быть как ответная реакция, так и ответные действия инициатора конфликта.

Манипуляция – захват смыслового пространства коммуникации с тем, чтобы навязать партнеру свою коммуникативную стратегию. В этом случае одна из взаимодействующих стратегий оказывается сильнее и стремится доминировать над другой.

Проведенный анализ выявил, что конфронтационная стратегия избирается коммуникантами в большей степени в преднамеренно создаваемых конфликтных и деструктивных ситуациях, т.е. в ситуациях, когда партнер/партнеры сознательно идут на конфликт.

Коммуникативная стратегия реализуется в речи посредством коммуникативных тактик. Мы понимаем коммуникативную тактику как совокупность речевых действий, выполняемых коммуникантами в той или иной последовательности, которые реализуют/не реализуют коммуникативную стратегию и подчиняются/не подчиняются тем или иным правилам. Если коммуникативные стратегии намечают общее развитие диалога, то тактики осуществляют реализацию данной стратегии на каждом этапе развития ситуации общения.

Мы выделили определенный набор тактик, характерный для каждого из постулируемых типов коммуникативной стратегии.

Применительно к конфронтационной стратегии обычно используются тактики упрека, угрозы, возмущения, отказа, тактика прерывания в стратегии манипуляции, а также тактики оскорбления, возмущения, намека и иронии в стратегии агрессии. Рассмотрим пример:

(3) Алексей . Как это ты серебряную медаль получила?

Галя. По знакомству. А что ты злишься?

Алексей. Бесишь ты меня!

Галя. Я? Чем?

Алексей. Мещанка ты, мещанка до мозга костей!

Галя. Смотри-ка! До мозга костей.… Как быстро рентгеновский снимок сделал! У меня о тебе тоже определённое впечатление складывается! (…) Прямолинейный дуб!

Алексей. На какой это картинке ты прямолинейные дубы видела?

Галя. Ну, сосна корабельная!

Алексей. Сосна – женского рода.

Галя. Смотри-ка! Все-таки кое-что из грамматики вспомнил. Столб – устраивает? (Розов).

В данном примере стратегическая линия Алексея – агрессия. Его эмоциональное напряжение проявляется в тактике оскорбления. Такое прямое оскорбление явилось конфликтогеном в коммуникативной стратегии Гали и вызвало ответную реакцию – агрессия с долей иронии, что в свою очередь, изменило тактику Алексея (ирония), не меняя, однако, общей коммуникативной стратегии. В этом случае коммуникативная стратегия реализуется чередованием нескольких тактик, сменяющих друг друга.

Нейтральная стратегия поведения характеризуется наличием у одного из участников общения (или у каждого из них) установки на игнорирование партнера по коммуникации, стремления избежать общения с человеком, потенциально способным причинить «коммуникативное неудобство» собеседнику. Выделяются две разновидности нейтральной стратегии: активно-нейтральная и пассивно-нейтральная стратегии речевого поведения.

При активно-нейтральной линии поведения коммуникант не намерен или не способен принять точку зрения другого участника общения. Во избежание конфликта он реализует свою стратегию общения, например, следующим образом: задаёт вопрос и сам на него отвечает, определяет тему разговора и сам её развивает, не позволяя партнёру по коммуникации проявить инициативу.

Коммуникант с активно-нейтральной стратегией субъективно испытывает иллюзию полноценной коммуникации и, как правило, не замечает коммуникативного дискомфорта, который испытывает собеседник, что чревато коммуникативными конфликтами:

(4) Андрей. Светлана Николаевна, я ждал вас, чтобы сказать…

Варламова. Подожди. Значит, вы с Ингой едете в Москву…

Андрей. Я хочу сказать, что ухожу из фигурного…

Варламова (как бы не слыша). Тренироваться надо вовсю.

Андрей (с трудом). Я не гожусь для спорта.

Варламова (так же). Короткую программу оставим ту же, а вот в произвольной надо кое-что переделать, может быть, музыку новую…

Андрей (с отчаянием). Я ухожу, Светлана Николаевна, я не буду больше заниматься (Чернышева).

Пример (4) является иллюстрацией активно-нейтральной стратегии коммуниканта Варламовой. Для реализации своей коммуникативной цели – информирование о будущем соревновании Андрея – Варламова применяет тактику прерывания собеседника («Подожди. Значит, вы с Ингой едете в Москву…»), а затем тактику контроля над инициативой, используя прием «глухого уха» (отказ от реакции на нежелательные коммуникативные стимулы [Семененко 1996]), т.е. чтобы избежать конфликтной ситуации, коммуникант не дает возможности своему партнеру осуществить его коммуникативные намерения и цели.

Пассивно-нейтральная стратегия поведения характеризуется отказом одного из партнёров от активного участия в диалоге. Он замыкается в себе и никак не проявляет намерения кооперативно взаимодействовать с партнёром. Такая особенность речевого поведения становится результатом работы психологических защитных механизмов.

В рамках активно-нейтральной стратегии выделяется тактика контроля над инициативой, тактика прерывания и тактика просьбы. Пассивная позиция в нейтральной коммуникативной стратегии представлена тактиками молчания и умалчивания, а также тактикой игнорирования.

Кооперативная стратегия речевого поведения отличается установкой в общении на партнера по коммуникации. Один (или оба) из участников общения желает направить сложившуюся конфликтную ситуацию в благоприятное русло, используя различные регулятивные средства. Так же как и конфронтационная, кооперативная стратегия нацелена на максимальную реализацию участниками конфликта собственных интересов, но кооперативным, «мирным» путем. Различаются две разновидности этой стратегии: уступчивость и компромисс.

Уступчивость характеризуется отказом коммуниканта от своих собственных интересов и коммуникативных целей и принятием интересов и целей партнера, чтобы разрешить возникший коммуникативный конфликт.

Компромисс же предполагает поиск такого разрешения конфликтной ситуации, которое удовлетворяло бы обоих партнеров, т.е. коммуникативные намерения и ожидания коммуникантов выполняются в соответствии с принятой договоренностью, коммуникативные цели достигнуты полностью или хотя бы частично.Стратегиякомпромиссавыбирается участником/участниками конфликтного взаимодействия в ситуации, когда отказываться от своих интересов и целей в пользу партнера не намерена ни одна сторона, поэтому стратегия корректируется с учетом целей и интересов обоих партнеров. Иллюстрацией может служить пример (5).

Два жизненных проявления человека - деятельность и поведение - различаются тем, что в деятельности поступки определяются сознательными целями и мотивами, а поведение нередко привычно, автоматизированно, при этом мотивы и цели уходят глубоко в подсознание. В соответствии с этим специалисты по теории речевой деятельности, психолингвисты, определяют речевую деятельность как мотивированное, определяемое целями сознательное речевое проявление, а речевое поведение - как лишенное осознанной мотивировки автоматизированное, стереотипное речевое проявление (в силу типичной прикрепленности такого проявления к типичной, часто повторяющейся ситуации общения).

Речевое поведение человека - сложное явление, оно связано с особенностями его воспитания, местом рождения и обучения, со средой, в которой он привычно общается, со всеми свойственными ему как личности и как представителю социальной группы, а также и национальной общности особенностями. Речевое поведение, как уже было сказано, стереотипно, привычно, поэтому оно выражается в стереотипных высказываниях, речевых клише, с одной стороны, и в каких-то сугубо индивидуальных речевых проявлениях данной личности - с другой. К этому надо добавить и неречевые (невербальные) средства коммуникации - жесты, мимику, тональные и фонационные особенности. Иначе говоря, в речевом поведении проявляется языковая личность, принадлежащая данному времени, данной стране, данному региону, данной социальной (в том числе и профессиональной) группе, данной семье. Здесь много общего и много особенного. Человек, профессионально связанный с речевой деятельностью и привыкший к публичным выступлениям (например, лектор, журналист, диктор радио и телевидения, преподаватель), свободно чувствует себя в общении, его речевое поведение выдает в нем человека, владеющего речью, жестом, могущего концентрировать внимание слушателей. Напротив, не связанный с "речевой" профессией, оказавшись перед микрофоном, ведет себя скованно, мимика его неестественна, он не знает, куда девать руки, мучительно ищет слова... А бывает и не так. Самобытная личность нередко находит способ интересно сообщить о себе и своих делах, не затрудняясь манерой речи и обнаруживая в своем поведении раскованность и смелость.

Речевое поведение впрямую связано и с ролевым поведением, с присущими каждому из нас постоянными и переменными ролевыми признаками, о которых речь впереди. Во всяком случае каждый человек ведет себя по-разному дома, в роли отца (матери) или сына (дочери), главы семейства или подчиняющегося главе, и в связи с этим так или иначе строит свое речевое поведение. Вот утром я говорю: Надень теплую шапку и шарф не забудь! Нет, нет, ничего не хочу слушать - сегодня холодно! Сейчас же надень! - для нас нет сомнений, что я выступаю в роли старшего по отношению к младшему и веду себя требовательно, категорично. А вот я говорю: Пожалуйста, не беспокойся, надену все теплое и шарф не забуду. Не тревожься, в аптеку не забуду зайти, ты только спокойно отдыхай - это уже я в роли дочери по отношению к своим старикам. Однажды был такой случай. Летом в деревне студент-журналист, не обнаруживая своей профессиональной принадлежности, разговаривал с девушкой-птичницей. Разговор был посторонний и вполне кокетливый. Но наш студент не забывал и о том, что к осени должен привести на факультет журналистские материалы, собранные за лето. И тут, спросив девушку о ее жизненных планах, он вынул диктофон. Девушка встрепенулась, переменилась в лице и сказала: Ой, ты журналист, что ли? Ну в общем, так. Главный мой рубеж - двести яиц от каждой несушки. Как видим, налицо ролевое переключение, следствием которого оказалась и мгновенная перемена речевого поведения - интервьюируемая, как бы оказавшись перед "публикой", в официальной обстановке, заговорила газетным языком.

Каждый человек находится во множестве ролевых и речевых ситуаций, постоянно ориентируется в обстановке общения, и в своем партнере, и в присутствующих третьих лицах и постоянно выбирает ту или иную речевую манеру, то или иное поведение. Вот в школе мальчик говорит приятелю: Эй, ты! Дай списать. Но входит учительница, и при ней он уже иной: Коля, дай посмотреть твою тетрадь. А самой учительнице: Анна Петровна, я сегодня не готов. Разрешите мне не отвечать. Это владение переключением речевого кода при том или ином ролевом речевом поведении - составная часть наших речевых умений и нашей культуры вообще. Чем культурнее человек, тем выше его культура общения и тем совершеннее его способность переключаться. Но, и это важно подчеркнуть, переключение не безгранично! Оно зависит от присущих человеку постоянных социальных признаков, его собственных привычек, его излюбленных речевых приемов. Вот типичный пример. Все мы слышим сейчас на улицах наших городов распространившееся обращение к незнакомым людям: Женщина!; Мужчина! Но сколько я ни опрашивала интеллигентов среднего и старшего поколения, они этого произнести не могут. При этом даже те из филологов, которые рассуждают о возможной тенденции вхождения со временем этих обращений в число нормативных, просто в силу широты их применения, на мой вопрос: "А сами-то вы это можете употреблять?" - всегда категорически отвечают: "Конечно же, нет!" Таким образом, речевое поведение старшего носителя литературного языка не позволяет ему воспользоваться такими как бы повсеместно употребляемыми обращениями.

Есть речевое поведение, присущее горожанам и жителям деревни, высокообразованным и малообразованным людям, молодым и старым и т.д. и т.п. А есть речевое поведение, которое присуще (конечно, в соответствии с общими социальными признаками) только Ивану Ивановичу или Анне Кузьминичне. Например, по свидетельству очевидцев, С.Я. Маршак ко всем обращался с помощью излюбленного: Голубчик! Другие же так не обращаются, хотя в этом нет ничего плохого, а иные любят использовать это обращение с отрицательным оттенком: Что же ты, голубчик, наделал!

Можно сделать вывод, что языковая личность очень сложна в своих проявлениях. Она несет в себе опыт языкового развития поколений, в том числе и опыт мастеров слова, опыт страны, среды, а также и свой собственный неповторимый опыт и облик. Общаясь, мы всегда обнаруживаем себя как личность и всегда находимся в рамках заданного многообразными условиями речевого поведения. Следовательно, речевое поведение человека будем рассматривать как разновидность и составную часть его социального поведения.

В термине речевое поведение акцентирована односторонность процесса: им обозначают те свойства и особенности, которыми отличаются речь и речевые реакции одного из участников коммуникативной ситуации – или говорящего (адресанта), или слушающего (адресата). Термин речевое поведение удобен при описании монологических форм речи, например коммуникативных ситуаций лекции, выступления на собрании, митинге и т. п. Однако он недостаточен при анализе диалога: в этом случае важно вскрыть механизмы взаимных речевых действий, а не только речевое поведение каждой из общающихся сторон. Швейцер понимал под речевым поведением процесс выбора оптимального варианта для построения социально-корректного высказывания.

Речевое поведение меняется в зависимости от:

детерминантов коммуникативного акта (статус коммуникантов, заданный их соц. принадлежностью или соц. ролью; тема и ситуация общения),

правил использования вариантов разных уровней (разные языки, подсистемы одного языка, варианты лингвистич. единиц), заложенных в индивидуальных речевых наборах у билингва или диглоссного индивида,

а также от смены каналов (переход от устного общения к письменному, и наоборот), кодов (языковых и паралингвистических), жанров сообщений и т. д.

Каждой социальной роли соответствует определенный тип речевого поведения, свой набор языковых средств. Речевое поведение человека в той или иной роли определено культурными традициями общества. У разных народов общение в "одноименных" ситуациях (например, разговор мужа с женой, отца с сыном, учителя и ученика, хозяина и гостя, начальника и подчиненного н т. п.) протекает в разной стилистической тональности. В одних культурах разговор детей и родителей характеризуется сильным стилистическим контрастом (специальные формы почтения, показатели покорности, обращение к родителям типа "на вы" и т. п.); у других народов это общение в большей мере "на равных". В традиционных восточных культурах обращение жены к мужу - это обращение младшего, подчиненного, зависимого к старшему, к господину. Во многих культурах с распространением и демократизацией образования сокращается былая речевая субординация в общении учителя и ученика.

Разнообразны модели речевого поведения гостя и хозяина. У североамериканских индейцев вполне обычен невербальный контакт: можно прийти к соседу, молча покурить полчаса и уйти; это тоже общение. В европейских культурах фатическое общение обычно заполнено речью, создающей хотя бы видимость обмена информацией.

Культурные традиции определяют разрешенные и запрещенные темы разговора, а также его темп, громкость, остроту. Вспомним "равномерную, приличную говорильную машину" салона фрейлины Анны Павловны Шерер в "Войне и мире"; живая и горячая речь Пьера оказалась здесь не ко двору. В феодальных и восточных культурах речевое поведение гостя и хозяина более сложно> формально и ритуализировано, чем в послефеодальных и западных культурах. Вот как описывает современный китайский автор церемонию первого визита в Древнем Китае: "Гость должен был обязательно принести хозяину подарок, причем последний зависел от ранга хозяина (например, шидайфу "ученому" следовало приносить фазана). На стук гостя к воротам выходил слуга и, узнав о цели визита, говорил; "Мой хозяин не смеет Вас принять. Поезжайте домой. Мой хозяин сам навестит Вас". Произнося эту фразу, слуга должен был кланяться и держать руки перед грудью. Посетитель, тоже держа руки перед собой и наклонив голову вперед, должен был отвечать "Я не смею затруднять Вашего хозяина. Разрешите мне зайти поклониться ему". Слуга должен был отвечать следующим образом: "Это - слишком высокая честь для моего хозяина. Возвращайтесь домой. Мой хозяин немедленно приедет к Вам". Первый отказ принять гостя носил название "церемониальной речи", второй - "настойчивой речи". После "настойчивой речи" гость должен был вновь повторить свои намерения. Слуга, выслушав гостя в третий раз, шел к хозяину и, вернувшись, говорил: "Если Вы не принимаете наш настойчивый отказ, мой хозяин сейчас выйдет встретиться с Вами. Но подарок хозяин не смеет принять". Тогда гость должен был три раза отказаться от встречи с хозяином, если его подарок не будет принят. Только после этого хозяин выходил за ворота и встречал гостя" (Национально-культурная специфика 1977, 338 - 339).

Таким образом, национально-культурная специфика речевого поведения сказывается в том, что стилистические средства, имеющие "одноименную" стилистическую маркированность (отмеченность), в разных культурах могут быть связаны с нетождественными коммуникативными ситуациями, с различными стереотипами поведения.

Национальное своеобразие речевого поведения может затрагивать не только стилистику, но и некоторые более глубокие области языка - его грамматику и высокочастотную лексику. Например, в корейском языке категория вежливости насчитывает семь ступеней: 1)почтительная, 2) уважительная, 3) форма вежливости, характерная для женской речи, 4) учтивая, 5) интимная, 6) фамильярная, 7) покровительственная. Для каждой формы вежливости характерен свой набор грамматических, словообразовательных, лексических показателей. Существуют также грамматические илексические синонимы, основное различие между которыми состоит в том, что они сигнализируют разную степень вежливости. Синонимия такого рода наблюдается в кругу местоимений, некоторых падежных окончаний, глагольных суффиксов, а также в выражении нескольких десятков таких повседневных понятий, как "мать", "отец", "жена", "семья", "дети", "дом", "жизнь", "прийти", "смотреть", "давать", "заботиться", "находиться", "рассказывать", "любовь", "бумага" и т.п.

Говорение и слушание как основные процессы речевого поведения.

Коммуникативная роль говорящих и слушающих, манера их речевого поведения зависят от того, что выходит на первый план в сообщении – информация или контакт. Функционально можно выделить два вида речевого поведения: фатическое речевое поведение (общение) и информационное речевое поведение (сообщение). С точки зрения коммуникативных ролей участников речевого акта, каждый из этих видов организуются по-разному.

Цель фатического речевого поведения – высказаться и встретить понимание. Обычно это обмен репликами, содержание которых ассоциативно связано друг с другом. Правила, которыми пользуются при этом собеседники, определяются ими интуитивно. Имея равные права в разговоре, собеседники не стремятся прийти к единой точке зрения, решить какую-то проблему. Поэтому они не особенно соизмеряют сказанное, сравнительно мало перебивают друг друга. Говорящий зачастую предпочитает сконструировать новое слово, чем отыскивать нужное обозначение в памяти. Словотворчество и речевой автоматизм облегчают процесс построения речи и потому активно используются.

Информационное речевое поведение может проявляться различными способами. Обратим внимание на три их них.

1. Совместное решение задачи: речевые высказывания направлены на достижение общей точки зрения. Этот способ общения предполагает наличие общей цели, что заметно ограничивает тематику. Набор адекватных для данного способа правил ведения разговора также ограничен: каждое высказывание тщательно взвешивается, каждое слово достаточно строго подбирается и оценивается. Допускаются повторы и уточнения; решение вырабатывается совместно при обоюдном согласии собеседников.

2. Задавание вопросов, при котором один из собеседников – задающий вопросы – заинтересован в получении определенной информации. Его право задавать вопросы может определяться социальной ролью (отец, экзаменатор) либо соглашением о цели спрашивания (тогда он получает разрешение задавать вопросы). Право отвечающего – уклониться от ответа, задать встречный вопрос, обсудить заданный вопрос. Тема общения не всегда четко определена. Допустимы повторы и уточнения, т.е. избыточность. Слова и реплики обычно взвешиваются более тщательно, чем при фатическом речевом поведении.

3. Уточнение понимания. Данный способ общения следует за другими способами и предполагает решение задачи о причинах непонимания. Оба партнера имеют право в любой момент выйти из данного способа общения, заявив, что все уже понятно, и перейти к другому способу.

Плодотворное взаимодействие возможно при согласованном принятии обоими собеседниками одного и того же способа общения. Если это не удается сразу, то выбирается приемлемый способ общения или разговор прерывается по инициативе любого из партнеров.

Одна из важнейших особенностей речевого поведения в межличностном взаимодействии – способность влиять на самооценку говорящих и слушающих. Сообщения могут содержать три типа реакций.

1. Мы можем поддержать Я-концепции других людей и обращаться к ним так, как они того ожидают.

2. Мы можем не принять самоопределения других людей, отказавшись разделить их взгляды относительно их самих.

3. Мы можем не замечать самоопределений других (отказываем им в поддержке). Отказ в поддержке означает, что мы не считаем нужным давать другим знать – что мы чувствуем при общении с ними; обращаемся с ними одним и тем же способом независимо от их слов или поведения. Тем самым мы игнорируем их. При этом отказ в поддержке может быть непреднамеренным, просто человек не осознает важность поддержки для личностной самооценки.

Существуют классификации сообщений с преобладанием поддерживающего или неподдерживающего стиля. Так, среди речевых посланий, носящих характер поддержки , выделяют:

1) прямое признание, когда собеседник соглашается с тем, что вы сказали (это проявляется в заинтересованности в разговоре);

2) уточняющие реплики: собеседник просит вас пояснить что-либо, уточнить;

3) выражение положительных чувств – собеседник говорит Вам о том, что его вполне удовлетворяет ваше сообщение.

Среди сообщений, вызывающих чувство отказа в поддержке , выделяют:

1) уход от обсуждения. Собеседник реагирует на сообщение, но быстро переводит разговор в другом направлении («Хорошо провела отпуск?» – «Нормально. Как ты думаешь, погода к вечеру не изменится?» ). Другой вариант – когда даже не предпринимается попытка связать свой ответ с вашим сообщением («Если бы Вы знали, с какой очаровательной женщиной я познакомился в Ялте!» – «А давеча Вы были правы: осетрина-то с душком» А.П.Чехов);

2) безличные предложения, подчеркнуто правильная, наукообразная речь, отказ от личного общения;

3) перебивание – вас прервали на полуфразе и не дают ее закончить;

4) высказывания, содержащие противоречия между словесным содержанием и тоном, с которым они произносятся («Конечно, ты всегда прав » – при произнесении ироническим тоном).

В повседневной жизни нередки ситуации, когда мы хотим или должны отказаться от общения, но даже в этом случае полезно помнить о важности поддерживающего стиля.

Роль слушающего

Слушающий способен влиять на речевое поведение говорящего, т.к. он находится рядом и его реакция очевидна. В определенных ситуациях между говорящим и слушающим может возникнуть конфликт. Например, говорящий использует привычный для него словарь, внелитературное или узкопрофессиональное словоупотребление, а слушающий не принимает этого, предпочитает оставаться в рамках литературного языка.

Готовность приспособиться к чужому речевому опыту в той же мере, как желание реализовать собственный, позволяет говорить о таком варианте речевого поведения, как поиск общего языка. Найти общий язык – означает для говорящего быть способным актуализировать навыки, равные (или сходные) с навыками слушающего. Ориентируя речь на собеседника, говорящий может прибегать к разнообразным средствам коммуникативной адресации, используя, например выражения: «Если так можно выразиться…», «Как говорится…» и т.п. С этой же целью может употребляться жаргон, диалектные слова и проч.

В современной социально-психологической литературе большое внимание уделяется анализу стилей слушания . При этом исходным является утверждение о том, что слушание – это активный процесс, требующий определенных навыков. Среди таких навыков выделяют приемы нерефлексивного, рефлексивного и эмпатического слушания.

Нерефлексивное слушание состоит в умении внимательно молчать, не вмешиваясь в речь собеседника своими замечаниями. Оно полезно тогда, когда собеседник, желая обсудить наболевшие вопросы, проявляет такие глубокие чувства, как гнев, горе, или просто говорит о том, что требует минимального ответа. По форме нерефлексивное слушание представляет собой использование кратких реплик типа «понимаю», «да» и т.п. или невербальных (без слов) приемов поддержки, например, утвердительный наклон головы.

Рефлексивное (или активное) слушание – это обратная связь с говорящим, используемая для проверки точности восприятия услышанного. В данном случае слушающий более активно использует словесную форму для подтверждения понимания. Основными видами рефлексивных ответов являются выяснение, перефразирование, отражение чувств, резюмирование.

Выяснение представляет собой обращение к говорящему за уточнениями: «Не могли бы вы повторить еще раз? », «Мне не совсем ясно, что Вы имели в виду… » и т.п.

Перефразирование состоит в передаче говорящему его же сообщения, но другими словами с целью проверки точности услышанного. Перефразирование может начинаться словами «Если я правильно Вас понял… », «По Вашему мнению… », «Иначе говоря, Вы считаете… ». При этом важно выбирать только существенные моменты сообщения, его смысл и идеи.

Отражение чувств при рефлексивном слушании означает обращение внимание на эмоциональное состояние говорящего. При этом используются такие фразы, как «Вероятно, Вы испытываете… », «Наверное, Вы чувствуете… » и проч. Применяя этот прием, важно следить за невербальным поведением собеседника (выражением лица, позой, жестами); стараться представлять себя на его месте.

Используя приемы активного слушания, необходимо помнить, что в каждый конкретный момент ваша реакция на услышанное должна быть адекватной и естественной.

В результате резюмирования (подытоживания) фрагменты разговора соединяются в смысловое единство. Типичными фразами при этом могут быть следующие: «Как я понял, Вашим основными идеями являются… », «Если подытожить все сказанное… » и т.п.

Эмпатическое слушание – это понимание чувств, переживаемых другим человеком, и ответное выражение своего понимания этих чувств. Эмпатическое слушание отличается от рефлексивного не используемыми приемами (уточнение, перефразирование, резюмирование), а целями и намерениями. Цель рефлексивного слушания – осознать сообщение говорящего, принимая во внимание его чувства; цель эмпатического слушания – уловить эмоциональную окраску высказываний и их значение для другого человека. Эмпатическое слушание – это более интимный вид общения по сравнению с активным слушанием, оно исключает критическое восприятие.

Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 28 (243). Филология. Искусствоведение. Вып. 59 . С. 138-143.

Т. А. Чеботникова

РЕЧЕВОЕ ПОВЕДЕНИЕ КАК ОДИН ИЗ СПОСОБОВ АКТУАЛИЗАЦИИ ЛИЧНОСТИ

Статья посвящена описанию модификаций речевого поведения в зависимости от компонентов, составляющих коммуникативную ситуацию. В результате проведенного анализа установлено, что на выбор речеповеденческой модели оказывает влияние ценностно-нормативная система общества, которая дает образец и предопределяет форму.

Ключевые слова: общение, речевое поведение, личность.

Человек может быть вполне самим собою только пока он один.

Так как общество требует взаимного приспособления.

А. Шопенгауэр

Для человека нет ничего более интересного, чем люди, - писал В. фон Гумбольдт. Именно этим неослабевающим и всепоглощающим интересом объясняется вектор современных лингвистических исследований. Человек говорящий, человек общающийся стал предметом изучения и объектом описания многих ученых (В. И. Карасик, А. М. Шахнарович, И. А. Стернин, Н. И. Формановская, Ю. А. Сорокин, Ю. Е. Прохоров, Е. В. Тарасов, Л. А. Шкатова, К. Ф. Седов и др.) Антропоцентризм дал толчок исследованиям речевого поведения - первоначально в рамках лингвострановедения, а позднее - социальных, гендерных, возрастных и пр. групп, а также отдельных индивидов.

В настоящее время понятие ‘речевое поведение’ в науке имеет различные интерпретации и толкования:

Речевое поведение - специфическая и неотъемлемая часть поведения в целом как сложной системы поступков, действий, движений. Речевое поведение есть форма социального бытия человека, в нем проявляется вся совокупность речевых действий и речевой деятельности человека1.

Речевое поведение - это речевые поступки индивидуумов в предлагаемых обстоятельствах, отражающих специфику языкового существования данного говорящего коллектива в данном общественном устройстве2.

Под речевым поведением понимается весь комплекс отношений, включенных в коммуникативный акт, т. е. вербальную и невербальную информацию, паралингвистические факторы, а также место и время речевого акта, обстановку, в которых этот факт происходит. Следовательно, речевое поведение - это речевые

поступки индивидуумов в типовых ситуациях, отражающих специфику языкового сознания данного социума3.

Речевое поведение - осознанная и неосознанная система поступков, раскрывающих характер и образ жизни человека4.

Речевое поведение - это не столько часть поведения вообще, сколько образ человека, составляющийся из способов использования им языка применительно к реальным обстоятельствам его жизни. ... Каждое использование языка - это своего рода поведение, которое имеет место в определенном социальном контексте и требует подчинения другим, а не только правилам, относящимся к компетенции языка и т. п.5

Кроме термина ‘речевое поведение’, не менее активно используется термин, предложенный И. А. Стерниным, ‘коммуникативное поведение’, под которым понимается «совокупность реализуемых в коммуникации правил и традиций общения той или иной лингвокультурной общности»6 или «поведение (вербальное и сопровождающее его невербальное) личности или группы лиц в процессе общения, регулируемое нормами и традициями общения данного социума»7.

В. В. Соколова толкует коммуникативное поведение как совокупность правил и традиций общения, связанных с тематикой и особенностями организации речевого общения в определенных условиях. По ее мнению, элементами коммуникативного поведения являются:

Речевые этикетные формулы и ситуации их употребления;

Принятые в определенных ситуациях темы общения;

Продолжительность общения;

Соблюдение временных рамок коммуникации;

Интервалы общения различных групп людей;

Частота общения определенных групп людей;

Приоритеты общения различных коммуникативных групп и т. п.8

Как видим, толкование указанных терминов аналогично и практически невозможно уловить разницу в их понимании. Это отмечается Ю. С. Прохоровым и И. А. Стерниным, которые пишут: «“речевое поведение” выступает как синоним термина “коммуникативное поведение”, они описывают одно и то же - общение народа, группы людей или личности как некоторую упорядоченную систему правил». При этом термин ‘коммуникативное поведение’ им представляется более удачным, поскольку, по их мнению, акцентирует коммуникативный аспект общения, «связанный с более широким набором фактов, в том числе нормами и правилами общения»9.

Мы же отдаем предпочтение термину ‘речевое поведение’ по ряду причин. Во-первых, в силу его непосредственной соотнесенности с термином ‘общение’ (ср., «.Речевое поведение возникает в процессе общения как один из его продуктов»10 или «Общение - не что иное, как специфический акт поведения»11), а не с термином ‘коммуникация’, латинским по происхождению и толкуемым в словаре через термин ‘общение’ (ср., коммуникация (лат. соттитсаНо, от соттитсо - делаю общим, связываю, общаюсь) - общение, обмен мыслями, сведениями, идеями и т. д. - специфическая форма взаимодействия людей в процессе их познавательно-трудовой деятельности12) и понимаемым то как синоним слова «общение» во всем объеме его значений, то как понятие, ограничивающееся информацией и ее трансляцией.

Во-вторых, потому, что термин ‘речевое поведение’ включает в свой состав атрибутивный терминологический элемент ‘речевой’, производный от существительного ‘речь’ и указывающий, что общение между людьми осуществляется прежде всего при помощи речевых (языковых) средств. Л. С. Выготский писал: «Общение, не опосредованное речью, делает возможным общение самого примитивного типа и в самых ограниченных размерах. В сущности, это общение с помощью выразительных

движений не заслуживает даже названия общения. Испуганный гусак, видящий опасность и криком поднимающий всю стаю, не столько сообщает ей о том, что он видел, а скорее заражает ее своим испугом»13.

Именно речевое общение оказывается важнейшим фактором становления индивида как социальной личности, и речевое поведение составляет существенную ее характеристику. «Понятие личности выступает как интегральное в теории поведения, поскольку с его помощью становится возможным ответить на вопрос: “Почему индивид ведет себя тем или иным образом?”»14.

Понимание термина ‘личность’ также не отличается однозначностью. Еще в 1937 году Г. Оллпорту удалось выявить около пятидесяти определений и установить наличие диаметрально противоположных точек зрения. С одной стороны, личность толковалась как впечатление, производимое человеком на других людей, а с другой - личность отождествлялась с внутренней сущностью человека. Промежуточное положение занимали «юридические и социологические значения, когда слово “person” указывает на место, занимаемое индивидом в обществе; романтические и этические значения, в которых о личности говорится тогда, когда указывается на существование в человеке определенных идеалов. В некоторых значениях личность отождествлялась с человеком как таковым»15.

Имеющееся многообразие определений, безусловно, свидетельствует о необычайной сложности этого явления, и, дабы избежать неясности или двусмысленности, возникает потребность и необходимость делать каждый раз определенные оговорки и давать пояснения относительно того, что понимается под названным термином и какое содержание в него вкладывается.

Исследователи при толковании понятия, обозначаемого словом ‘личность’, обращают внимание на его этимологию. Так, в словарях слово ‘личность’ появляется при определении слова ‘персона’, которое восходит к латинскому ‘persona’ (ср. персона [лат. persona] - 1) особа, личность16. Относительно происхождения слова ‘persona’ существует несколько гипотез. Первая гипотеза: persona - от ‘prosopon’, означающего маску актера, вторая - от ‘peri soma’, что значит ‘вокруг тела’, третья - от ‘persum’ -‘голова, лицо, хозяин, бог’, четвертая - от ‘per sonare’, что значит ‘звучать через’17. Именно

этимология наводит исследователей на мысль, что личность - это нечто неизначальное, приобретенное в процессе социальной адаптации, прикрывающее или скрывающее сущностное, дабы оно не было увидено досужим наблюдателем. Этой точки зрения придерживался и Г. Оллпорт.

Аналогично мнение А. Б. Орлова, отмечающего, что «личность является не субъектом, но атрибутом и по отношению к подлинному субъекту выступает в качестве внешней, состоящей из мотивационных отношений “оболочки”, которая регулирует отношения индивида с обществом, транслируя или трансформируя подлинные субъектные проявления»18. Поэтому социальная личность не является устойчивой сущностью, переходящей от одной ситуации к другой, это, скорее, процесс постоянного порождения и перерождения в каждой новой социальной ситуации, - пишет П. Л. Бергер19. Личностную оболочку, таким образом, можно рассматривать как область потенциального развития в соответствии с тем, с какими ценностями индивид себя соотносит, на какие идеалы ориентируется, какие отношения культивирует.

Однако ‘persona’ в переводе с латинского -это не только маска, но и лицо, т. е. сам актер, скрывающийся за маской. Следовательно, ‘persona’ сочетает обозначение внутренних (сущностных) и внешних (масочных) качеств. В этом случае представляется уместным и логичным говорить о структурной сложности личности, о наличии у нее ядра и периферии (ср., фрейдовское понимание личности, в составе которой он выделяет Ид, Эго, Супер-эго). Ядро (сущность) включает ведущие характеристики, сохраняющиеся на протяжении всей жизни человека, она не сводится к внешним проявлениям или «отпечатку», который накладывается на него обществом. Периферия, наоборот, социально обусловлена и поэтому представляет собой нечто приобретенное, «наносное», создающее «облик», «стиль», «фасад», видоизменяющийся под воздействием социокультурных условий. Рассуждая таким образом, можно прийти к заключению, что личность - это «... синтез всех характеристик индивида в уникальную структуру, которая определяется и изменяется в результате адаптации к постоянно меняющейся среде»20. Однако история знает и пограничные случаи, когда ядро и периферия личности настолько тесно смыкаются, что образуют единое целое: в коммунальных квартирах послереволюционного Ленинграда «до-

потопный» интеллигент и невыносимая своей воспитанностью бывшая институтка вызывали раздражение и насмешку новых «хозяев», но они не могли вести себя иначе21.

По данным психологов, актуализация личности может идти двумя путями: по пути персонализации и по пути персонификации. Персонализация проявляется как демонстрация «фасадов» личности, как маскировка, сокрытие человеком своих личностных проблем. Этот процесс приводит к тому, что человек становится: а) более закрытым, более отгороженным от других людей; б) менее способным к сопереживанию, эмпатии во взаимоотношениях с другими людьми; в) менее способным к выражению вовне, предъявлению другим своих собственных психологических проблем. В случае персонализации самоотождествле-ние является не только ложным, но и множественным. Второй путь актуализации личности

Это путь персонификации, ведущей к отказу от личностных фасадов и проявляющейся в стремлении быть самим собой. Успешно протекающий процесс персонификации усиливает интегрированность личностных структур, повышает степень позитивности, эмпатичности и конгруэнтности22. В связи с тем, что условиями возникновения и протекания названных процессов (персонализации и персонификации) являются межличностные коммуникативные процессы, можно говорить как о персонализирующем общении, так и о персонифицирующем. В первом случае человек адекватен не самому себе, а предзаданным и зачастую ритуализированным коммуникативным и ценностным клише. Примером персонализирующего общения и намеренно создаваемой личностной оболочки может служить речевое поведение одного из героев повести А. Платонова «Котлован», который, будучи «устремленным к производству руководства», старался запоминать отрывки всяких формулировок, лозунгов, стихов, заветов, всяких слов мудрости, тезисов различных актов, резолюций, строф песен и проч., чтобы потом, цитируя, повторяя их, произвести впечатление; таким образом он пугал и так уже напуганных служащих своей научностью, кругозором и подкованностью. Кприме-ру, спускаясь в своей светло-серой тройке с автомобиля, он предостерегающе бросал изнывающим от непосильного труда землекопам: «Не будьте оппортунистами на практике».

В персонифицирующем общении, напротив, преобладают установки на безоценоч-

ность, эмпатичность и конгруэнтность самому

Взаимоотношения личности и социальной среды психологи описывают, пользуясь формулой: поиск личности - предложение среды

Выбор личности. Общество, предоставляя ценности, логику, информацию или дезинформацию, формирует психику человека и его мировоззрение. Индивид, черпая свое мировоззрение из общества и по-своему осмысливая спектр его предложений, делает выбор, руководствуясь при этом требованиями и предписаниями социальной среды. Поэтому все словесное в поведении человека не может быть отнесено только на счет изолированно взятого субъекта. Оно принадлежит не только ему, но социальной группе, членом которой он является. Слово - как бы «сценарий» того ближайшего окружения, в рамках которого оно роди-лось24. Созвучна этому мысль Н. В. Волоши-нова, писавшего: «Внешне актуализированное высказывание - остров, поднимающийся из безбрежного океана внутренней речи. Размер и форма этого острова определяются данной ситуацией высказывания и аудиторией. Ситуация и аудитория заставляют внутреннюю речь актуализироваться в определенное внешнее выражение, они придают ему соответствующую форму»25. Правильно и точно выбранный вариант речевого поведения способствует достижению цели и взаимопонимания, и соответственно, наоборот, ошибка в выборе средств или просчет в оценке ситуации неизбежно приводят к неудаче:

Начальник тюрьмы был в замешательстве... Вообще с этими образованными арестантами врачами, юристами, пасторами - всегда как-то неловко, - их, признаться, не выпустишь на свободу с обычным: «Ну, жму руку! Надеюсь, больше не собьешься с прямого пути. Желаю успеха!» Нет! Джентльмен, отбыв срок, переставал быть номером и как бы сразу восстанавливал свое равноправие, и даже больше того, к его имени приставляли звание, которого еще до приговора лишали подсудимого закон и газеты с их непогрешимым чувством меры и знанием того, что должно делать... Начальник решил обойтись только фразой: «Итак, всего доброго, доктор Рейдер», - и, протянув руку, обнаружил, что она повисла в воздухе» (Д. Гол-суорси «Бывший № 299»).

У. Джемс отмечал, что «социальная личность имеет прирожденную наклонность обращать на себя внимание других и производить

на них благоприятное впечатление. <.. .> Многие мальчики ведут себя довольно прилично в присутствии своих родителей или преподавателей, а в компании невоспитанных товарищей бесчинствуют и бранятся как пьяные извозчики». Так, в присутствии другого и под его непосредственным влиянием происходит выбор поведенческого варианта. «Мы выставляем себя в совершенно ином свете перед нашими детьми, нежели перед клубными товарищами; мы держим себя иначе перед нашими постоянными покупателями, чем перед нашими работниками; мы нечто совершенно другое по отношению к нашим близким друзьям, чем по отношению к нашим хозяевам или нашему на-чальству»26.

Напр., С вокзала он прямо поехал в «Эрмитаж». Гостиничные носильщики, в синих блузах и формных шапках, внесли его вещи в вестибюль. Вслед за ними вошел он под руку со своей женой, оба нарядные, представительные, а он прямо таки великолепный.

Не полагается без права на жительство,

Сказал, глядя на него сверху вниз, огромный толстый швейцар, храня на лице сонное и неподвижно-холодное выражение.

Ах, Захар! Опять «не полагается!» - весело воскликнул Горизонт и потрепал гиганта по плечу. - Что такое «не полагается»? Каждый раз вы мне тычете этим «не полагается». Мне всего только на три дня. Только заключу арендный договор с графом Ипатьевым и сейчас же уеду. Бог с вами! Живите себе хоть один во всех номерах. Но вы только поглядите, Захар, какую я вам привез игрушку из Одессы! Вы будете довольны! (А. И. Куприн «Яма»).

В этой ситуации мы наблюдаем, с одной стороны, балагурство и снисходительность относительно надменного поведения швейцара, а, с другой стороны, демонстрацию наличия важных дел и солидных знакомств. В другой ситуации одновременно со сменой партнера по общению кардинально видоизменяется речевое поведение того же самого персонажа (Горизонта):

По дороге к своему купе он остановился около маленькой прелестной трехлетней девочки. Он опустился перед ней на корточки, стал ей делать козу и сюсюкающим голосом расспрашивал:

А сто, куда зе балисня едет? Ой, ой, ой! Такая больсая! Едет одна без мамы? Сама себе купила билет и едет одна? Ай! Какая нехолосая девочка. А где же у девочки мама? и т. д.

В таком случае личность выступает как «психологический полиглот», способный убедить других в том, что он есть то, чем и кем он претендует быть. Действие убеждения строятся по принципу действия актера на сцене, где речь используется не для того, чтобы скрыть «подлинное лицо», а для того, чтобы убедить зрителей в подлинности события, разыгрываемого на сцене27.

Таким образом, быть личностью - значит обладать совокупностью знаний о нормах и правилах социально одобряемого поведения и быть способным применять их в соответствующих ситуациях общения. Кроме этого, процесс формирования личности состоит не только в накоплении знаний и опыта относительно социально одобряемого поведения, но и опыта имитации такого поведения, которое бы соответствовало принятым в культуре паттернам.

При построении модели поведения часто происходит ориентация на ту или иную референтную группу или личность.

Референтная группа - это группа людей, значимых и привлекательных для индивида; источник индивидуальных ценностей, норм, правил поведения, суждений и поступков28. Ее мнения, убеждения и способы действий становятся решающими при формировании способов действий, мнений и убеждений того, для которого она является референтной. Она дает образец для подражания и сравнения, задает нужный формат.

«Присоединяясь к определенной группе, индивид сталкивается с определенными требованиями, касающимися его поведения и одежды. Может понадобиться сдабривать свою речь левацким жаргоном, объявить бойкот местному парикмахеру, носить рубашки с су-патной застежкой, галстуки с маленьким узлом или ходить босиком в марте. Но выбор группы принесет с собой и набор интеллектуальных символов, которые лучше выставлять напоказ как знаки принадлежности к группе.

Теория референтной группы показывает, что социальная аффилиация (или дизаффили-ация) несет с собой особые когнитивные установки. Присоединяясь к определенной группе, индивид “знает”, что мир такой-то и такой-то. Переходя из одной группы в другую, он должен “знать”, что ранее заблуждался. Каждая группа смотрит на мир со своей колокольни. К каждой роли приколота своя бирка мировоззрения. Выбор той или иной группы означает выбор жить в том или ином мире»29. Желание

соответствовать, быть причастным и приближенным к ней становится мотивом, способствующим усвоению того или иного нормативного образца

Одним из наиболее существенных показателей принадлежности индивида к той или иной социальной группе является его речь. Однако современная речевая практика является, скорее, отражением систем социокультурных и нравственных ценностей, чем социальной принадлежности. Демонстрируемые и тиражируемые средствами массовой информации модели речевого поведения ныне популярных людей являются ярким тому свидетельством. Если речь популярного телеведущего или звезды мирового уровня характеризуется колоссальным нарушением стилистического баланса, то это становится достаточно убедительным доказательством того, что говорить плохо не только не стыдно, но даже престижно, что мы далеко ушли от того времени, когда «из-за ужасного произношения человек мог до конца дней остаться на дне общества». Получив информацию, какие личности пользуются сегодня наибольшим спросом, индивид начинает срисовывать то, что лежит на поверхности, моделировать свой образ, наполняя его необходимой атрибутикой - жаргонной и обсценной лексикой, словами, имеющими приблизительную номинацию, несвойственной литературному произношению растяжкой гласных и пр. В этом случае речевое поведение «предстает как визитная карточка человека в обществе, отражающая реальное взаимодействие лингвистических и экстралингвистических факто-ров»30.

Принятие решений, каким быть, ориентируясь на законы спроса и предложения, предъявление той части, на которую есть товарный спрос, неизбежно ведут к свертыванию индивидуальности, к замене ее типовым явлением, программой, маской, т. е., как пишет Э. Фромм, к формированию личности с рыночной ориентацией. У такой личности «на каждый момент времени развиваются именно те качества, которые могут быть проданы на рынке с наибольшим успехом. Не какая-то постоянная доминирующая черта в характере человека - но пустота, которая максимально быстро может быть заполнена любым из требуемых на данный момент качеств»31. Содержательная сторона такой личности может быть определена словом ‘никто’ и является свидетельством того, что ее единственной постоянной чертой является

чрезвычайная изменчивость. Любопытно, что именно такое значение во французском языке имеет слово ‘personne’, подобно русскому ‘персона’, характеризующемуся размытостью и неопределенностью семантики (ср., важная персона, обед на две персоны). Для личности этого типа создание востребованного на рынке образа становится самостоятельной риторической задачей.

Очевидно, что общество, стремящееся обрести стабильность и успешность, не может быть ориентировано на формирование социально зомбированных людей, поведенческая модель которых выстраивается по принципу: «Чего изволите?» Прогресс возможен там, где идет воспитание индивидуальностей, обладающих не только совокупностью знаний, но способных и имеющих возможность применить эти знания на практике. Монопольная пропаганда единственной поведенческой модели не способствует развитию полноценной личности с широким когнитивным диапазоном, характеризующейся осознанностью своих суждений и выбора.

Примечания

1 Зимняя, И. А. Лингвопсихология речевой деятельности. М. : Моск. психол.-соц. ин-т; Воронеж: НПО «МОДЭК», 2001. С. 56.

2 Русский язык и его функционирование. Коммуникативно-прагматический аспект. М. : Наука, 1993. С. 5.

3 Супрун, А. Е. Лекции по теории речевой деятельности. Минск: БГУ, 1996. С. 125.

4 Карасик, В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. М. : Гносиз, 2004. С. 8.

5 Винокур, Т. Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. М. : Наука, 1993. С. 16.

6 Стернин, И. А. О понятии коммуникативного поведения // Kommunikativfunktionale Sprach-betrachtung. Halle, 1989. S. 279.

7 Прохоров, Ю. Е. Русские: коммуникативное поведение / Ю. Е. Прохоров, И. А. Стернин. М. : Флинта: Наука, 2006. С. 42.

8 Соколова, В. В. Культура речи культура общения. М., 1995. С. 151.

9 Прохоров, Ю. Е. Русские. С. 42.

10 Речевое воздействие в средствах массовой коммуникации. М. : Наука, 1990. С. 8.

11 Психология личности: тексты: сборник. М. : МГУ, 1982. С. 87.

12 Лингвистический энциклопедический словарь. М. : Совет. энцикл., 1990. С. 233.

13 Выгодский, Л. С. Мышление и речь. Избранные психологические исследования. М. : АПН РСФСР, 1991. С. 50-51.

14 Психологические проблемы социальной регуляции поведения. М. : Наука, 1976. С. 125.

15 Там же. С. 124.

16 Словарь иностранных слов / под ред. И. В. Лехина, С. М. Локшиной, Ф. Н. Петрова, Л. С. Шаумяна. М. : Совет. энцикл., 1964. С. 489.

17 Там же. С. 124.

18 Орлов, А. Б. Личность и сущность: внешнее и внутреннее Я человека // Вопр. психологии. 1995. № 2. С. 13.

19 Бергер, П. Л. Общество в человеке // Социол. журн. 1995. № 2. С. 170.

20 Личность: определение и описание // Вопр. психологии. 1992. № 3-4. С. 34, 35.

21 Апинян, Т. А. Игра в пространстве серьезного. Игра, миф, ритуал, сон, искусство и др. СПб. : Изд-во С-Петерб. ун-та, 2003. С. 187.

22 Орлов, А. Б. Личность и сущность. С. 11.

23 Там же. С. 12.

24 Психологические проблемы социальной регуляции поведения. М. : Наука, 1976. С. 135.

25 Волошинов, В. Н. Марксизм и философия языка. Л. : Прибой, 1930. С. 97.

26 Психология личности. С. 63.

27 Бергер, П. Л. Общество в человеке. С. 140.

28 Немов, Р. С. Психология: в 3 т. Т. 1. Общие основы психологии. М. : Владос, 1999. С. 597.

29 Бергер, П. Л. Общество в человеке. С. 179.

30 Винокур, Т. Г. Говорящий и слушающий...

31 Фромм, Э. Психоанализ и этика. М. : Республика, 1993. С.71-72.